Александр Бурьяк: В противофазе

В противофазе

7. Вещи, которые я ненавижу.

7.1. Культовое кино.

Все фильмы, про которые я читал, что они "культовые", и кото- рые мне довелось посмотреть полностью или частично, отличались следующими особенностями. Во-первых, их главные герои были явно припыленными. Во-вторых, в них много сцен показывалось замедленно или слишком долго -- иначе говоря, смакующе. В третьих, главные припыленные герои нередко выражались в них с претензией на значительность. В-четвертых, вообще была надрывность. В-пятых, никакой толковой важной идеи там не прослеживалось, а была только муть.

7.2. Мутные сногосшибательные книги.

Эта манера претенциозного туманного пророчествования повелась, наверное, от Ницше. То, что эти пророки наговаривают, приходится переводить на нормальный язык и вставлять пропущенные авторами "возможно", "по-видимому", "скорее всего". Чтобы писать такие книги, нужны три качества: 1) хорошая память (чтобы удерживать массу чужих идей и псевдофактов и пересказывать их без четких ссылок на источники и перевирая лишь слегка); 2) способность вдохновляться; 3) некритическое мышление.

7.3. Книжонки о том, как добиться успеха.

Я имею в виду все эти "Думай и богатей", "Съесть или быть съеденным", "Как получить то, что я хочу" и т. п. Они помогают читателю повысить его уровень дерьмовости, чтобы тот более соответствовал уровню дерьмовости общества. У тебя есть какие-то моральные барьеры перед ложью, предательством, пренебрежением интересами других людей, причинением ущерба обществу и окружа- ющей среде? Сломай их! Сломай немедленно -- и ты вскоре станешь по-настоящему счастливым человеком. У тебя есть сомнения и опа- сения? Это чепуха! Будь уверен в себе и лезь на рожон. Причина твоего невроза -- твоё недостаточное хамство и жлобство. Чтобы возвыситься, надо кого-то растоптать. Подавляй, иначе подавят тебя. Манипулируй, иначе будут манипулировать тобой. И всегда улыбайся при этом во все щёки, как будто вот-вот расцелуешь. Если останешься цел, то почти наверняка добьёшься богатства, славы и чего ты там хочешь ещё. И так на разные лады -- бойко, раскованно, поверхностно, с примерами, для дураков. Тиражи огромные: успех нужен всем. Вся эта дрянь -- разновидность деструктивной литературы. Средний дурак, начитавшийся таких книжек, становится ещё более опасным для себя и для окружающих. * * * А что могу предложить людям я? Наверное, следующее: 1. Вести здоровый образ жизни, противостоять своим слабостям. Здоровый образ жизни -- малокомфортный. Он предполагает регулярное умеренное воздействие на организм тех неблаго- приятных факторов, к которым можно адаптироваться, и регу- лярную нагрузку всех органов. 2. Выстраивать систему личной безопасности. Важный её элемент -- быть малозаметным. 3. Налаживать и укреплять союз с себе подобными -- вплоть до создания партий и военизированных отрядов. 4. Включиться в процесс осторожного подправления общества: без большого риска, без чрезмерных усилий. Грызть власть имущих, чтобы не слишком загнивали. Но главное -- удержи- ваться от гнусностей самому. Личный пример здравости -- это уже довольно много, а зачастую и довольно трудно. 5. Готовиться к стремительному приходу во власть в случае наступления чрезвычайных обстоятельств, при которых сущест- вующая система управления окажется неспособной действовать эффективно. Грызть власть имущих -- дело важное, но грызение получается много эффективнее, когда ты можешь чётко заявить о том, что бы ты сам делал на их месте и почему ты считаешь, что власть развратила бы тебя в значительно меньшей степени, чем она развратила их.

7.4. Классическая музыка.

У того, кто знакомится с классической музыкой по лучшим отрыв- кам из нее, может возникнуть мнение, что остальное не намного хуже того, что он слышал. Так вот, это совершенно не соответст- вует действительности -- во всяком случае, для людей моего психического склада. Мой организм совершенно не приемлет отсут- ствия мелодии, а в большей части классической музыки ее как раз и нет, а есть только благообразно выстроенная блеклая последова- тельность звуков. О, до чего же меня злит вялое перебирание клавиш, однообразное пиликание на скрипке, претенциозный гром аккордов! Некоторым Рахманиновым, Пуччини и Огинским мне хочется поотрывать руки -- в отместку за ту потерю времени и денег, которую я из-за них понес. В отместку за мое разочарование. По моему мнению, привязанность к широкому диапазону классической музыки -- это признак психической дегенерации. А я, конечно, -- эталон нормальности. * * * Я не люблю, когда за роялем или контрабасом занимаются звуко- подражанием: пытаются имитировать шум ветра, жужжание шмеля и т. п. Получается жалкое подобие прекрасного естественного. Я не люблю, когда композитор рожает и никак не родит: вроде бы начинает сносную мелодию, но быстро сбивается на блеклое пиликание. Я не люблю, когда музыка является средством демонстрации вирту- озности: представляет собой быструю смену звуков, не выражающую ничего, кроме способности стремительно двигать пальцами. Я не люблю музыки ленивой, вздыхающей -- как будто человеку нечем заняться. Я не люблю избитых приемов: каких-нибудь победных аккордов под конец. Я почти ничего не люблю. Вряд ли хотя бы сотую часть того, что называют классической музыкой, я нахожу пригодной для слушания. Но я обожаю триумфальный марш из "Аиды" Верди. Я воодушевляюсь от некоторых мелодий из "Кармен" Бизе. Я млею от "Турецкого марша" Моцарта. Я прихожу в восторг от "Марша Ракоцци" Листа.

7.5. Белорусские деньги.

Если бы я хотел вогнать белорусскую нацию в невроз, я печатал бы белорусские деньги как раз такими, какие они есть. А какие они? Бумажка в 20 рублей своими размерами и желтым цветом -- почти точная копия бумажки в 500 рублей, и даже при ярком дневном свете требуется напрягать внимание, чтобы их не перепутать. Бумажка в 100 рублей -- зелено-синеватая, и ее иногда удается принять за сине-зеленоватую бумажку в 1000 рублей, тем более что на обеих -- единицы и нули. Но это мелочь по сравнению с возможностью перепутать две красные бумажки, на одной из которых написано "50 рублей", на другой -- "10000" Вдобавок они обе сильно смахивают на бумажку в 5000 рублей. В сумерках и в спешке вероятность ошибки возрастает многократно. А я вдобавок рассеян. Я представляю, как мучаются подслеповатые, полупьяные и обкурив- шиеся -- и как они клянут отдельных представителей местной власти или всю власть в целом. Впору проводить уголовное расследование на предмет подрыва национальной безопасности под предлогом отсутствия воображения и краски. Можно поговорить и о рисунке этих дурацких банкнот. Здание на- ционального банка, Брестская крепость и всякие цветочки в горшках -- это еще куда ни шло, но какой-то умник догадался изобразить на банкноте в 5000 "спортивный комплекс 'Раубичи'", а в качестве водяного знака -- некого уродливого лыжника. В народе сразу же возникло предположение, какого лыжника имели в виду, и спортивная тема на банкнотах иссякла. А напрасно: подрывать так подрывать. Из Марка Твена я помню, что у американцев монета в 2 доллара считалась несчастливой -- из-за того, что ее можно было легко спутать с монетой в 1 доллар. Так вот, у белорусов несчастлива половина денежных знаков. Нация, которая любит себя истязать. Мне так надоело ошибаться с деньгами, что я стал хранить крупные бан- кноты отдельно от мелких. Едва я начал это делать, как появилась сине-зеленая бумажка в 50000, занимающая аккурат промежуточное положение между сине-зеленоватой в 1000 рублей и зелено-синеватой в 100! Но меня им уже не достать! Кстати, 50000-тысячная бумажка оформлена уже во вполне абсур- дистском стиле, который на Западе стал, можно сказать, стандар- том. Излишне говорить, какое омерзение вызывает у меня эта манера радостно копировать всякую западную дрянь -- причем тем охотнее, чем эта дрянь дегенеративнее. * * * Типичное объявление в конторе, где я работаю: "Уважаемые сотрудники! Вчера в районе 16-00 кто-то из наших сотрудников расчитался купюрой достоинством 50000 руб. вместо 1000 руб. в буфете 4-го этажа. Пересчитайте свои денежки." Тяжело...

7.6. Символическая политика.

Каждый день президент страны говорит или шлёт кому-то приветст- вия и поздравления по случаю чего-нибудь. В крайнем случае прини- мает послов. Не каждый день, но довольно часто он устраивает ритуальные сборища, раздает награды, укладывает венки на могилы неизвестных солдат, вбивает первые или последние гвозди, режет ленточки и ездит на новом тракторе. Другие тоже стараются. Время от времени присваивают улицам имена героев, борются автопробегами с разгильдяйством и т. д. Случается, не очень высокий представитель МИД выражает озабочен- ность правительства (простую или глубокую) по поводу высказываний или жестов какого-нибудь иностранного деятеля (то, что этот пред- ставитель не очень высокий, должно выражать пренебрежение к ино- странному деятелю. Символическая политика -- это политика жестов, поз, фраз, демаршей. Спектакль. Лидеры стараются понравиться публике своими любезностями, а не реальными делами. Любезности легче даются и вдобавок они заметнее. Всё внимание -- на то, кто как стал, где сел и в каком галстуке; кто чей флаг сжёг; кто кому не направил поздравления в связи с чем-нибудь. Большой деятель нечаянно пук- нет на публике по какому-нибудь поводу, и политические обозрева- тели уже наперебой гадают в газетах и на телеканалах, что бы это значило и как отразиться на нефтяном рынке. Массу приучают думать, что всё это очень важно; что только так и можно вершить великие дела.

7.7. Слово "issue".

Всякий раз, когда я встречаю слово "issue" в английском тексте, я чувствую вспышку неприязни: к этому слову, к содержащему его тексту, к английскому языку, к Западу вообще. В самом деле, нельзя же доводить язык до такого состояния! Ведь получается как у ворон: одно и то же "кар" на множество случаев жизни. Вот основные переводы этого слова: исход, выход, вытекание, излияние, истечение; выделение; выход; выходное отверстие; устье реки; искусственно вызываемая ранка (фу!); потомство, дети; отп- рыск; результат; окончательное решение; предмет тяжбы; проблема; действие; доходы, прибыли; эмиссия и т. п. И это только существи- тельные, а есть ведь ещё глаголы и устойчивые словосочетания. Иногда этим словом обозначаются противоположные вещи. К примеру, выражение "to take issue" переводится следующим образом: 1) при- ступить к прениям; заспорить; 2) принять решение, предложенное другой стороной. Но ведь "принять решение, предложенное другой стороной" -- это значит избежать прений, а не "приступить к прениям". Как переводится "issue of fact"? "Спорный вопрос, когда один из тяжущихся отрицает то, что другой утверждает как факт." О, Господи! Почему не сказать просто "doubtful fact" -- "спорный факт"? Пометка "юр." при "issue of fact" выдаёт основную причину крайней испоганенности несчастного слова: его когда-то оседлала парикасто-мантистая судейская сволочь. * * * Помимо issue, в английском языке есть множество других слов с умопомрачительным спектром значений. К примеру, слово "charge". Оно, многострадальное, тоже побывало в руках крючкотворов: "to bring (to level, to make) a charge" переводится как "предъявить обвинение". * * * Pick-up -- тоже слово-всем-дыркам-затычка: случайное знаком- ство, улучшение, восстановление, добыча с охоты, арест, грабеж, кража, приём на борт, вывоз, перевозка, запись (музыки), адаптер, звукосниматель, пикап и т. п.; поднимать, подбирать, спасать, ло- вить (сигналы), арестовать, критиковать, зарабатывать, покупать, завести знакомство, улучшаться, подбодрить, прибирать комнату, разрыхлять (землю) киркой и т. д. Получается, и кража и арест за кражу называются одинаково: сначала пикапаешь ты, потом пикапают тебя. Ты пишешь об этом родственникам, а они гадают, в каком смысле тебя пикапнули: то ли спасли, то ли посадили, а может, ограничились критикой, хотя могли и вовсе взрыхлить. * * * Среди различных переводов слова worry есть "беспокоить" и "беспокоиться", "сильно бить" и "страстно целовать". * * * По мере старения языка размываются значения его слов (и соот- ветственно становится более важной роль идиом: надо же как-то выкручиваться в условиях, когда что ни скажешь, получается сплош- ное невразумительное "кар-кар"!). Размытие значений происходит следующим образом: кто-то употребляет слово в переносном смысле, это употребление приживается, и таким образом "гнездо" в словаре прирастает ещё на один пункт. Как люди пользуются языком с размытыми значениями слов? А вот как. Автор думает, что выражает тонкую мысль. Читатель этой тонкости не замечает. Или же замечает другую тонкость, которой автор на самом деле не выражал. Мышление огрубляется, возможность достижения взаимопонимания становится ещё меньше. Расплывчатость языка компенсируется интенсивным общением (потому что идиомы должны всё время освежаться в памяти), а также порождением новых идиом и просто словотворчеством. Попадаются писатели, которых воротит от расплывчатости. Они у каждого многозначного слова стараются использовать по возможности только основные значения, а то и вовсе одно, и вдобавок ограничи- вают свой "словарный запас". Их речь выглядит простоватой. На "мастеров пера" они, конечно, не тянут. "Мастера пера" -- это те, кто сыплет модными идиомами, жаргонизмами, а вдобавок новаторст- вует без острой необходимости. Надо бы их душить, но, слава Богу, их мало кто читает, кроме таких же выродков. * * * В английском вообще много странностей. К примеру, целых шесть слов для обозначения болота: bog, morass, swamp, marsh, mire, slough. С чего бы? Объяснение первое: англичане -- такие же знатоки болот, как эскимосы -- знатоки снега. У эскимосов для каждой разновидности снега -- особое название, у англичан -- для каждой разновидности болота. Объяснение второе: слова остались от разных народов: от бриттов, римлян, англов, саксов, норманнов и пр. Но у белорусов почему-то везде одно только "багно", хотя хватало и болот, и завоевателей. Есть, правда, еще и слово "дрыгва", означающее трясину, но у англичан даже для трясины имеются и "fen", и "quagmire". * * * В немецком языке дела обстоят не намного лучше, чем в английс- ком. Пример: Ausbau -- 1) разборка, демонтаж; 2) создание; достройка. А может, проблема всего лишь в отсутствии языкового эквивалента на русском и надо бы переводить это Ausbau как что-то вроде "возня с конструкцией". Ещё радость: daher переводится как "туда" и как "оттуда", а также может указывать как на причину чего-нибудь, так и на следствие. * * * Русский язык тоже с вывертами. К примеру: одолжить -- это и дать в долг, и взять в долг; непогода -- это разновидность погоды. Из особенно раздражающих меня вещей -- двойное отрица- ние: - Я никому не обязан. - Кому ты не обязан? - Никому. - А кому обязан? - Тоже никому. - Как это так?! - Сам не понимаю... А ещё есть противное "не должен" вместо "должен не": - Ты не должен стрелять. (Вместо "Ты должен не стрелять".) - Значит, мне разрешено стрелять, но меня не обязывают? - Не так. - Значит, я должен? И что? - Не стрелять. - Всё-таки "должен", а не "не должен"? - Ну как бы да!

7.8. Модные слова.

В СССР затаскивались до тошнотворства "юность", "дружба", "восток", "салют" и пр. В Беларуси в то же время интенсивно мусолились (на локальном, так сказать, уровне) "верас", и "сузор'е". В незалежный период вылезли "пралеска" и "мроя". Довольно долго мне мозолила глаза также какая-то "батлейка". А теперь откопали ещё и некую "крамбабулю".

Возврат в оглавление